ГДЕ ПРОБЕЖАЛА КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ЧЕРНАЯ «КОШКА»?

"Доброволец" » №45 » ГДЕ ПРОБЕЖАЛА КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ЧЕРНАЯ «КОШКА»? — Н. СТАРИЦКИЙ

ГДЕ ПРОБЕЖАЛА КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ЧЕРНАЯ «КОШКА»? — Н. СТАРИЦКИЙ

Последняя неделя сентября и первая октября ознаменовались важным событием в коммунистическом лагере. В течение этого времени происходили непрерывные совещания главных руководителей двух коммунистических государств — СССР и Югославии. Переговоры, начатые Хрущевым в конце сентября с Тито на югославянском острове Бриони, неожиданно были продолжены на Крымском полуострове, при этом круг участников переговоров из диалога Хрущев-Тито расширился участием в совещаниях ряда виднейших членов «коллективного руководства». Булганин, Микоян, Шепилов, Кириченко и Брежнев — с советской стороны, и ряд видных сотрудников Тито приняли в них участие. Кроме того, новый секретарь венгерской компартии Геро, недавно сменивший старого сталинца Ракоши, имел в Крыму встречу с Тито в присутствии Хрущева.

Много комментариев в печати свободного мира было посвящено этим переговорам. Благодаря тому, что о сущности переговоров ничего не было сообщено ни советской, ни югославянской прессе, а официальные сообщения ограничились только указанием на «туристический» характер поездок Хрущева и Тито и информацией об успешной охоте коммунистических вельмож е Крымском заповеднике, — западная пресса вынуждена была ограничиться лишь рядом более или менее правдоподобных версий о цели этих переговоров. Однако, ряд деталей позволяет ныне с достаточной определенностью оценить как значение происходивших переговоров, так и сущность затронутых на совещании вопросов. О значении переговоров свидетельствует факт, что Микоян, находившийся в Пекине на съезде китайской компартии, вернулся в СССР до окончания съезда, после сообщения о неожиданном отлете Тито с Хрущевым из Югославии. Кроме того самый факт отсутствия официального правительственного сообщения, как с советской, так и с югославянской стороны, более чем показателен для значения имевших место совещаний. Важнейшие статьи советских договоров с Гитлером в 1939 году, так называемые протоколы к соглашению, устанавливавшие раздел Польши и вступление советских войск в её пределы, также не были опубликованы при договоре Сталин-Риббентроп. Что же касается сущности переговоров, то одно может быть установлено уже с несомненностью: между частью «коллективного руководства» и Тито вновь пробежала черная «идеологическая кошка».

Об этой «кошке» открыто поведал начальник отдела печати югославянского правительства Дражкович, в своей пресс-конференции журналистам, 2-го октября, в Белграде, сразу после неожиданного отлета Тито, нелюбящего воздушных путешествий, в СССР. Это интервью, несмотря на всю его сдержанность приоткрывало завесу над происходившим. Дражкович заявил югославянским и иностранным корреспондентам, что переговоры Хрущева с Тито касаются имеющихся разногласий в области «международных и междупартийных» отношений между СССР и Югославией. Также отметил он, что разногласия носят идеологический характер. Наконец, он подтвердил, в ответ на вопросы журналистов, что действительно существует разосланный всем сателлитным компартиям и таковым в свободном мире секретный циркуляр ЦК КПСС, в котором осуждается собственный и самостоятельный «путь Тито к коммунизму» и всем компартиям подчеркнуто рекомендуется не следовать этому «вредному» примеру.

В свете этого подтверждения Дражковича о наличии подобного секретного циркуляра ЦК, который, чтобы стать циркуляром, должен был быть принят и одобрен большинством в ЦК, приходится считать, что «коллективное руководство» имеет минимум две группировки с противоположными тенденциями по вопросу о взаимоотношениях с Тито. Также можно утверждать, что одна группировка «коллективных руководителей» не только решительно противится тому соглашению, которое было заключено Булганиным и Хрущевым с Тито весною прошлого года в Белграде, но и склонила недавно на свою сторону большинство в ЦК партии. Принимая же во внимание, что в переговорах с Тито и в ряде приемов в его честь в Крыму участвовали из состава «коллективного руководства» лишь те лица, которые по событиям XX съезда могут быть отнесены к «хрущевской» группе Президиума ЦК, в то время как Молотов, Каганович, Суслов и ряд других остались в стороне от переговоров, — можно с достаточным обоснованием считать именно эту «молотовскую» группу принадлежащими к враждебной Хрущеву и Тито группировке.

Враждебность Молотова к Тито и его несогласие с курсом Хрущева в отношении югославянского коммунистического сектанта были наглядно продемонстрированы еще значительно раньше. Отсутствие Молотова при прошлогодней поездке в Белград, его уход или удаление с поста министра иностранных дел СССР, совпавшие день в день с летним визитом Тито в СССР, его демонстративно сдержанное поведение на XX съезде при осуждении Сталина — явные тому примеры. В Югославии приписывают Молотову следующие слова, сказанные им перед первой поездкой Хрущева-Булганина в Белград :»измените свою политику в отношении Тито — через год он будет распоряжаться как дома и здесь, в Кремле»!

Таким образом можно считать, что «черная кошка» лежит не между Тито и группой Хрущева, а между нынешними союзниками — Хрущевым и Тито — и враждебной Хрущеву «молотовской» группой. Своей поездкой в СССР Тито показал готовность поддержать Хрущева и его группу в борьбе с другими течениями в ЦК КПСС. Так, Тито оказался втянутым, как и предсказывал Молотов, во внутрипартийную борьбу на коммунистическом Олимпе.

Этот факт наглядно свидетельствует о принадлежности Тито к коммунистическому лагерю, несмотря на прокламированное им во внешней политике положения будто бы «нейтралиста». Действительно, если учесть, что самого Тито разделяет от свободного мира идеологическая пропасть, а с СССР и всеми коммунистическими сателлитами его связывает идеологическая общность коммунистической доктрины, лишь омрачаемая разногласиями о методике «пути к коммунизму». Поэтому прочная принадлежность Тито к коммунистическому лагерю должна была бы быть очевидной даже самым безнадежным, мягко выражаясь, оптимистам в свободном мире. Если на этот счет имеются еще сомнения и какие то надежды на Тито, то они объясняются старой истиной, что » тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман». Правда, данный обман весьма мало «возвышает» политическую мудрость разных государственных калькуляторов, делающих ставку на «особый», смягченный коммунизм Тито.

Однако, наряду со всем этим надо отметить, что и важные разногласия раздирают коммунистический лагерь в этих тактических спорах с Тито, который, волей-неволей, играет роль опасного для стабильности коммунистического лагеря будирующего элемента. Благодаря не только партийной, но и государственной эмансипации правоверного коммуниста Тито в 1948 году от власти. кремлевского центра, впервые в истории международного коммунизма оказались вклиненными проблемы международно-государственного порядка. Советский метод решения проблемы взаимоотношений между разными коммунистическими государствами, проблемы возникшей после расширения коммунистических пределов за государственные границы СССР в результате II мировой войны, был отвергнут Тито. Советский метод, который можно было назвать «сталинским», заключался в создании послушных и лишенных суверенитета сателлитов, возглавляемых политическими марионетками Кремля. Из-за отказа Тито принять эту систему и произошел разрыв СССР-Югославия и исключение Тито из Коминформа. В возникшем конфликте Тито смог уцелеть только благодаря наличию собственного государственного аппарата, т.е созданием независимого коммунистического государства. Экономическую и даже политическую возможность тому создала также протянутая к Тито с Запада рука помощи.

Так, впервые, наряду с «большим СССР», включающим и сателлитов, возникло независимое от общего центра коммунистическое государство.

Взаимоотношения этих коммунистических государств разрешались уже не только по линии партийных отношений, как с сателлитами, но оказались перенесенными в сферу внешней политики. Таким образом конфликт Тито-СССР всегда находился на гранях внешней и внутренней политики Советского Союза. Он происходит и ныне, в столкновении с «антититовской» группой Президиума ЦК, на этих же гранях с той лишь разницей, что часть «коллективного руководства» во главе с Хрущевым ныне в союзе с Тито, т.е.разделительная линия проходит не по государственным, а идеологическим граням, что добавочно осложняет конфликт. Соглашение Хрущева-Булганина с Тито в Белграде в прошлом году не разрешило сущности этого конфликта, а было лишь перемирием двух коммунистических государств и партий. Оппозиция внутри ЦК КПСС этому примирению указывала на неразрешенный характер этого конфликта. Одновременно с тем признание Хрущевым законности для Тито, одновременно с его реабилитацией как правоверного коммуниста, его собственного пути к коммунизму являлось попыткой децентрализации мирового коммунизма после смерти Сталина с тактической целью «врозь итти, но вместе драться» за коммунизм. Против этой децентрализации и ведет борьбу «молотовская» группа. В её руках имеются убедительные с точки зрения пользы для коммунизма доводы против курса Хрущева. Кризис в странах сателлитах, Познанское восстание, требования Тито на полную десталинизацию сателлитов, чем автоматически они «титоизируются», — главные из этих доводов.

Совещание в Крыму также не разрешило этой проблемы. Она продолжает оставаться на повестке дня внутренней и внешней политики СССР и сулит еще ряд сюрпризов в борьбе за власть на коммунистическом Олимпе.

Какой же прогноз об исходе этой борьбы «титоистов» и «антититоистов» можно было бы сделать?

Прежде всего можно ожидать, что на очередном этапе победа останется за «хрущевской» группой, даже независимо от судьбы самого Хрущева. Процесс десталинизации зашел настолько далеко, что централизированное руководство коммунистическим лагерем из Москвы не представляется на долгое еще время возможным.

Однако, означает ли вероятное поражение «твердолобых» сталинцев-антититоистов уменьшение опасности для свободного мира от коммунистической угрозы?

На этот вопрос приходится с категоричностью ответить отрицательно. Более гибкая политика хотя и децентрализованного, но сохраняющего свое идеологическое единство «Хрущево-Титовского» блока таит для свободного мира еще больше опасности, чем молотовская линия демонстративной агрессивности. Последняя привела в свое время к объединению свободного мира перед коммунистической опасностью, чем был положен предел ее распространению. С помощью же «женевского духа» и политики «сосуществования» Хрущево-Титовский блок добился ряда крупных успехов во внешней политике, значительно ослабив единство свободного мира. Если при этом процессе десталинизации, необходимый для успеха этой политики, создал внутренний кризис в СССР и в сателлитах, то оценить какое из ослаблений: свободного ли мира от «женевского» дурмана или коммунистической власти от децентрализации и десталинизации, — дает той или иной стороне перевес еще не представляется возможным. Будущее развитие событий будет зависеть от уменья обоих сторон использовать в свою пользу слабости противника.

Н. СТАРИЦКИЙ

Оцените статью! Нам важно ваше мнение