ПРАВДА О БЕЛОМ ДВИЖЕНИИ. — Н. ЦУРИКОВ

"Доброволец" » № 49-50 » ПРАВДА О БЕЛОМ ДВИЖЕНИИ. — Н. ЦУРИКОВ

ПРАВДА О БЕЛОМ ДВИЖЕНИИ. — Н. ЦУРИКОВ

Посвящаю светлой памяти незабвенного
Владимир Христиановича Даватца.

Установление этой правды является задачей отнюдь не только и чисто исторической. Эта задача актуально-политическая. Каждый из непримиримых и действенных врагов красной власти не желающий быть «Иваном не помнящим родства» не может не думать о своей идейно-политической генеалогии. Вряд ли чисто академическим вопросом является вопрос — от кого человек ведет свое идейно-политическое происхождение: от Пугачева или от Суворова, поймавшего и посадившего самозванца в клетку? Прошлое и обязывает и определяет настоящее и будущее. Это должны понять все, кто, коротко говоря, не подменяет вопроса идейной структуры потребностями тактической конъюнктуры. Поэтому всё дальнейшее мы предназначаем не для тех людей, у которых идеология определяется тактикой. Переубеждать их не имеет смысла. Есть, конечно, и еще одна категория людей, обращаться к которым не только бессмысленно, но даже и зазорно. Это те, кто ненавидит Белое Движение совершенно так же, как и историческую Россию, и именно за то, что оно за Россию и боролось. Но кроме всех этих категорий людей, есть и другие люди, для которых мы всё это преимущественно и пишем. В период белой борьбы они были детьми. Заграницей, куда они попали взрослыми, почти ничего из материалов, касающихся Белого Движения найти сейчас нельзя. О том, что они получали в СССР — говорить не приходится. Они не знают правды, но мы думаем, что они хотели бы ее знать?

Правда о Белом Движении прежде всего требует устранения неправды о нем, всяческих необоснованных обвинений. И вот, надо сказать, что всего чаще приходится встречаться с обвинениями Белого Движения в «реставрационности», как его программы, так и настроений его участников. Часто приходилось слышать:»напряженность борьбы, героизм участников — вне спора, но горем Белого Движения была его политическая и особенно социальная реставрационность. Это его и погубило. » /Говорить здесь о том, что «его погубило», т.е. о причинах неудачи, мы не будем. Пусть не покажется парадоксом мысль, что недостатки или даже пороки Б. Д. и причины его внешней неудачи во всяком случае два совершенно разных вопроса, а может быть между ними нет даже и ничего общего. Но повторяем — этой темы мы здесь касаться не будем./

Реставрационность Белого Движения?… Однако сперва несколько слов о терминологии. Известная поговорка гласит: «волков бояться — в лес не ходить В современном и более актуальном виде она гласит: демагогии бояться — правды не говорить. Два весьма сложных социологических понятия «реакция» и «реставрация» стали теперь бранно-поносительными. Ими не определяют, а ругаются и пытаются уничтожить политических противников. Но, коротко говоря, и ре-акция, т.е. движение назад, и реставрация, т.е. восстановление — могут быть не только здоровыми, но и благодетельными. Простейший пример реакции: отдергивание ребенком руки от огня свечи, показывает что ребенок жив; простейший пример реставрации: восстановление разрушенных исторических зданий и Старинных икон. Будучи решительным противником реставрации, мы сделали все же эту оговорку, чтобы рассеять демагогический туман, и чтобы некоторые последующие замечания были яснее.

Литература посвященная Белому Движению — огромна. И знакомые с нею знают, что, например, обвинение в «антимонархизме» было выдвинуто против Б. Д. едва ли даже не больше, чем в «скрытом монархизме». На самом деле Белое Движение не было ни тем, ни другим: ни монархическим, ни антимонархическим, а было в области /в узком смысле слова/ политической чисто непредрешенческим, т.е. не предрешающим будущей воли народа, а потому и объединяющим людей разных политических взглядов и настроений — от правых, до социалистов-патриотов. Хорошо это было или плохо, почему в то время другой программы быть не могло, — это другой вопрос. Ответ на него далеко увел бы нас в сторону. Но во всяком случае, обвинения в политической реставрационности Белого Движения/ всех четырех его армий/ лишены какого-либо основания.

Мы не боимся сказать, что не так ясно на первый взгляд обстоит вопрос о социальной реставрационности. И особенно поскольку речь идет о 1919 г.

Хотя заголовок нашей статьи говорит вообще о Белом Движении, но во всем дальнейшем мы будем говорить, касаясь вопроса о социальной реставрации, только о Добровольческой Армии, боровшейся на Юге России.

Причин две. Во-первых несомненно, что именно на Юге борьба была особенно напряженной. Во-вторых именно движение на Юге вызывало главные упреки в социальной реставрационности. Это в свою очередь объясняется не только участием в Движении некоторого числа бывших помещиков, но и тем, что ни на просторах Сибири, ни в лесах Севера, ни на маленьком плацдарме Запада аграрный вопрос никакой роли не играл. Читатель не может не заметить, что вопрос и в другом отношении нами сужен не только территориально, но и по содержанию. Говоря о реставрации мы сказали,- аграрный вопрос? Это объясняется не только тем, что именно земельный вопрос, всегда и почти безраздельно фигурировал в обвинениях в реставрации, но и значением «земли» в дореволюционной России.

Говоря о реставрационности /т.е. для нас нераставрационности Б. Д./ следует говорить: 1/ о законах, точнее законодательных проектах и мероприятиях правительства и 2/ о настроениях участников Движения. К такому последовательному рассмотрению вопроса мы и обратимся.

Три момента надо учитывать, говоря о земельном вопросе в то время и об отношении к нему, зачастую даже весьма радикальных политиков на Юге России, совершенно и психологически и физически оторванных от центра России линией фронта.

А/ Земельный передел происшедший в апреле 1918 года почти на всей территории, номинально находившейся под властью большевиков, был произведен самим крестьянством без какого-либо участия новой власти, еще не проникшей в толщу великорусской деревни и в представлении масс носил характер окончательный и бесповоротный. Именно этот момент надо считать концом происшедшей социальной/но отнюдь не социалистической!/ революции, а вместе с тем и началом бесповоротного разрыва между массами и властью. То, что эта революция была именно и только социальной, но отнюдь не социалистической видно прежде всего из того, что после получения всей наличной земли/очень немного;/ у крестьянства с необыкновенной, просто чудодейственной быстротой стал восстанавливаться и укрепляться инстинкт собственности. Пресловутый народническо-славянофильско-декламационный лозунг — «Земля — Божья» куда-то бесследно испарился и никогда больше не появлялся. /»Божьей» земля была только до тех пор, пока не попала в руки крестьян/. В этом укреплении чувства права собственности был, пожалуй, единственный и во всяком случае самый главный плюс передела. Историческая заноза: ничем, конечно, неоправданной, но фанатической уверенности, что вся земля вообще крестьянская, нелепых количественных ожиданий и просто зависти — была земельным переделом из крестьянской души вынута.

Б/ Люди систематически подменяющие историю самой дешевой декламацией и говорящие о «завоеваниях революции», до сих пор не знают некоторых вещей. Они во-первых не представляют себе, что земельный передел, как бы ни расценивать его с социальной стороны был в общегосударственном масштабе и плане — подлинной экономической катастрофой. Пресловутого малоземелья передел, конечно, не устранил, а очень многих, хоть сколько-нибудь хозяйственных крестьян, разорил. /Малоземелье — понятие относительное, всегда по отношению к интенсивности хозяйства/. Мало кто знает, что в передел попала, если и не везде, но в очень многих губерниях центра России не только помещичья земля, но и вся крестьянская. «Черный передел» в этих местах распространился на всю без исключения землю. Вот один пример, небольшая картинка с натуры. В одной и той же деревне /до революции/ живут два крестьянина. Первый — прекрасный хозяин, живет он в покосившейся избенке и все деньги вкладывает в покупку земли через Крестьянский Банк и непосредственно. Его семейное положение — сам-пять: жена и трое ребят. Второй крестьянин — никудышний хозяин и земли не любит. У него хороший кирпичный дом, а земля только надельная. Все деньги он вкладывает в улучшение своего быта. Живет он на заработки трех сыновей, служащих в Москве. Семейное положение, вероятно, сам 20 или даже 25: жена, сыновья, снохи, внуки и внучки. Происходит земельный передел. Вся земля сваливается в общий котел и делится по наличным душам «безотносительно к тому — 90 лет или 9 месяцев этой душе.» В несколько дней второй крестьянин без всяких усилий становится маленьким помещиком, живущим в прекрасной хате, а первый ограблен и разорен, труд многих лет пущен прахом. /В его бедной хатенке пишущий эти строки все это слышал, со всеми, естественно, опускаемыми здесь цифрами, осенью 1918 года. Конечно, в душе этот человек был «реставратором»./

В/ Обратимся от этих фактов к тому, что проектировалось правительством ген. Деникина. Можно ли обвинять его в желании реставрации дореволюционного порядка вещей, потому, что в разных проектах, и мероприятиях не было целиком санкционировано все происшедшее в центре России после октябрьской революции?.. Примем кроме того во внимание, что никто, как уже говорилось, по настоящему происшедшего в центре не знал. В частности совершенно не представляли себе, что передел в сознании большинства крестьянства был как реальным «вводом во владение.» И происходившее в более близкой Украине не давало оснований для предположений, что дело, это носит в известном смысле окончательный характер. Вот, например, что пишет об этом один иностранец, наблюдавший хаос, происходивший На Украине:»Власть в таких областях принадлежит различным партиям, а также и отдельным политическим авантюристам, разбойникам и диктаторам. Можно встретить деревни опоясанные окопами, и ведущие друг с другом войну из-за помещичьей земли» /докладная записка немецкого журналиста Колина Росса, приводимая ген. H.H. Головиным в его книге «Российская контр-революция в 1917-1918 г./. Спрашивается, что можно было там «санкционировать»?

Чрезвычайно показательным в смысле отношения опытных политиков на Юге к разным земельным проектам, является одно место из воспоминаний покойного кн. В.А. Оболенского. Оно относится к 1920 году, но сущность его от этого нисколько не меняется. Исключительно добросовестный автор, в своих замечательных воспоминаниях, рассказывает о своих встречах с генералом Врангелем, который, как известно, учтя неудачный опыт 1919 г., хотел разрешить земельный вопрос радикально. Очень остроумно автор воспоминаний пишет: «это был курьезный спор «левого» общественного деятеля с правым генералом, спор, в котором первый находил /земельные. Н.Д./ планы второго слишком радикальными». /В. Оболенский «Крым при Врангеле», «На чужой стороне», том II, стр.9./ Поясним его слова, касающиеся «левого общественного деятеля». В молодости, кажется, социал-демократ, оставивший очень интересное воспоминания о встречах с Лениным, кн. Оболенский примкнул потом к партии к.-д., на левом фланге которой он, в качестве радикала и наверное республиканца всегда оставался. Добавим, что сам он по своему типу был не дворянином помещиком, а типичным интеллигентом и, кажется, не имел даже никакой земли. Но как видим и он, которого никак нельзя подозревать в реставрационных умыслах, не разделял слишком радикального подхода ген. Врангеля, хотя последний, как известно, не предполагал полностью санкционировать происшедшего передела.

Подведем итоги всему здесь сказанному по поводу первого периода борьбы на Юге России. Задним числом можно признать все проекты и все мероприятия 1919 года, касающиеся земли политически неудачными. Они совершенно не учитывали того, что произошло в центре. Но, будучи добросовестным, ни о каком желании произвести реставрацию дореволюционного положения вещей, конечно, говорить нельзя. Выл отказ безоглядно признать акты, никем формально не санкционированные, представлявшиеся на Юге как самочинный погром. И если называть это»покушением на реставрацию», то тогда прийдется признать реставрацией и непризнание «похабного»/по определению Ленина!/ мира в Врест-Литовске, признать реставрацией желание продолжать войну против Германии вместе с союзниками. Ибо Брест-Литовский мир и земельный передел были теми двумя важнейшими событиями внешнего и внутреннего порядка, которые произошли после и благодаря т.н. октябрьской революции. Важно сказать и другое. Как мы уже говорили, реставрации /теоретически говоря/ могут быть и здоровыми. И часто страшны не столько реставрации, сколько страшны реставраторы, страшны реставрационные умыслы. Опасен политически подбрасывающий новые дрова в «печку революции» реставрационный подход к политическим и социальным проблемам. И совершенно нестерпим он и патриотически, ибо родина не «наследственный пирог». И вот, мы как раз утверждаем, что такого подхода, таких умыслов ни у кого из гражданских сотрудников ген. Деникина — не было. Особое Совещание было политически беспомощно, но утверждать, что оно состояло из правых реставраторов, значит заменять злостными анекдотами — историю… Заканчивая вопрос о проектах и мероприятиях, надо ли говорить о том, что имело место в Крыму в 1920 году? Мы думаем, что нужды в этом нет. Земельный закон ген. Врангеля известен. Поэтому скажем два слова, о всем том, что можно назвать мероприятиями Главнокомандующего. Их законно можно назвать и определить как радикально-антиреставрационные. Радикальными они были и по существу и в смысле методов своего осуществления. Известны два его распоряжения: 1/ привлечение представителей населения в комиссии по разбору претензий населения к войскам /вещь вообще неслыханная!/ и 2/ запрещение бывшим помещикам занимать административные должности в районов их бывших владений!… А говоря о его методах интересно рассказать один мало кому известный эпизод, как будто и незначительный, но, как мы считаем, исключительно показательный. В Крыму появляется один старый товарищ ген. Врангеля по Конногвардейскому полку. Выйдя в свое время в отставку /еще до революции/ он успел дослужиться до должности губернатора. Человек не старый и очень энергичный он был назначен ген. Врангелем в занятую уже в то время Таврию. Но как только /очень скоро/ ген. Врангель узнал, что мероприятия назначенного им лица не соответствуют всему духу принятой Главнокомандующим политики, администратор был немедленно же смещен с своей должности. То, что он был гвардеец, старший однополчанин, человек с громким именем и одного общнства с ген. Врангелем, — ему не помогло…

/окончание следует/

Н. ЦУРИКОВ

Оцените статью! Нам важно ваше мнение