О ЧЕМ УМОЛЧАЛ ХРУЩЕВ? — А.БЕРВИК

"Доброволец" » № 17 Май 1954 года » О ЧЕМ УМОЛЧАЛ ХРУЩЕВ? — А.БЕРВИК

О ЧЕМ УМОЛЧАЛ ХРУЩЕВ? — А.БЕРВИК

Сравнивал доклады Хрущева на сентябрьском и февральском пленумах ЦК. КПСС, невольно напрашивается вопрос: когда врал Хрущев? В сентябре, когда он утверждал, что страна обеспечена хлебом или в феврале, когда он заявил, что страна хлебом не обеспечена?

Хрущев, конечно, не сказал всей правды ни в сентябре, ни в феврале. Но и той полуправды, сказанной им на обоих пленумах, достаточно для того, чтобы составить представление о катастрофическом состоянии всего советского сельского хозяйства и понять положение населения, связанного с ним, которое составляет большинство населения страны. Насчет хлеба, Хрущев в. сентябре, конечно, соврал. Соврал, действуя, видимо, по пословице: «всякому овощу свое время». В сентябре он поднял завесу над положением с мясом и овощами, а в феврале — над положением с хлебом. Нельзя же от Хрущева требовать, чтобы он выложил все сразу и во всеуслышание за явил, что у партии и правительства вообще ничего путного с сельским хозяйством не получается. Не получается ни с мясом, ни с овощами, ни с хлебом. Не получается постоянно, из года в год, несмотря на насыщенность передовой техникой, с сотнями тысяч тракторов и комбайнов и несмотря на «конкретное и повседневное руководство партии и правительства» К току же и настроения в стране были таковыми, что всего сразу и не скажешь, Целесообразнее было сказать не все и не сразу. Так Хрущев и поступил. Так Е Кремле, и всегда поступали в подобных случаях. Кроме того, к сентябрьскому пленуму не были закончены хлебозаготовки, не было еще полной ясности с урожаем 1953 года, не обнаружился еще полностью скандальный, для «партии и правительства», провал весенней посевной 1953г. А неурожай в 1953 году, несмотря на урожайный год, оказался рекордным.

Однако, для нас, российских антикоммунистов, как и для политических деятелей свободного мира, особый интерес представляет не только экономическая сторона сельскохозяйственной проблемы, к которой постарался все свести Хрущев, а прежде всего ее политическая сторона. Очень характерно и показательно, что руководитель политической партии, нарисовав картину катастрофического состояния сельского хозяйства, в котором занята большая часть населения страны, ни словом не обмолвился о политических причинах этого явления. Почему сельское хозяйство оказалось в столь плачевном состоянии? Кто привел его к такому «разбитому корыту»? Какую роль во всем этом сыграла политика партии и правительства? Почему сталинским наследникам, сразу же после смерти Сталина, с такой поспешностью пришлось заняться разрешением сельскохозяйственной проблемы? Если Хрущеву о политических причинах сказать было нельзя (по политическим причинам), то нам об этом сказать следует.

Кроме общей причины захудалости советского сельского хозяйства, порожденной колхозной системой и системой партийного коммунистического руководства, за последние два года были две частные причины, которые вызвали резкое сокращение продуктивности сельского хозяйства и вынудили «новых хозяев» в пожарном порядке заняться им. Первая причина кроется в мероприятиях «партии и правительства» по укрупнению колхозов и сселению колхозников в агрогорода. Вторая в смерти Сталина. Практическое осуществление укрупнения колхозов, и сселения колхозников, колхозная деревня встретила под лозунгом «спасайся, кто может». «Ликвидируй, что можно (все равно отберут) и убегай (пока не поздно) из деревни». И начали ликвидировать и убегать. Пока «партия и правительство» организовали «укрупнение» и «сселение», мужички резали коров, телят и свиней, а работоспособная часть колхозников, особенно молодежь, имеющая техническую квалификацию (трактористы, комбайнеры, шоферы, слесаря, плотники и проч.), самотеком переселялись, но не в агрогорода, а в города. Настолько «ликвидация» и «бегство» было массовым, что «партия и правительство» от затеи с агрогородами отказались, а Хрущеву на сентябрьском пленуме пришлось признать и резкое сокращение поголовья скота, находящегося в индивидуальном пользовании колхозников, и бегство из деревни, и призвать колхозников снова обзаводиться животными, а убежавших вернуться в колхозы. На февральском пленуме Хрущев снова вспомнил о «беглецах» и сокрушенно сообщил о том, что в деревню вернулись только пятьдесят тысяч трактористов. Сколько же трактористов убежало из колхозов (не говоря уже о других категориях), если цифра в 50.000 характеризует только малую часть вернувшихся. Так подневольное крестьянство сорвало очередную сумасбродную идею «партии и правительства» об агрогородах. Об этом Хрущев умолчал.

Не менее активной и результативной была реакция крестьянства на смерть Сталина. Смерть диктатора, на какое-то время, как бы парализовала весь аппарат диктатуры. Умер главный машинист и машина сразу остановилась. Пока главную машину диктатуры пускали в ход новые машинисты, все как бы бездействовало, бездействовали и агрегаты главной машины на местах. Остановился и пресс, повседневно давивший на колхозников, Колхозы и колхозников, на какое то время, как бы оставили в покое и предоставили самим себе. Этот промежуток времени совпал как раз с весенней посевной компанией. Мужички воспользовались всеобщей растерянностью власти и посевную компанию 1953 года с треском провалили. Провал этот состоял из трех элементов: 1) Полуголодные колхозники растащили и съели значительную часть семенного материала: картофеля и зерна, 2) Резко сократили площади посевов и растянули сев по времени на месяц и дольше, 3) Засеянные площади заделаны были кое-как, только для вида.

О провале весенней посевной, об этом своеобразном крестьянском венке на могилу Сталина, Хрущев тоже умолчал, хотя о всех трех элементах с того провала, как о частностях, говорил и говорил довольно красочно на обоих пленумах. Нашли эти все три элемента свое отражение и в постановлениях обоих пленумов. Более же ясное представление о провале весенней посевной 1953 г. можно получать ил корреспонденции с мест, из отчетов о пленумах обкомов и райкомов (в связи с пленумами Ц.К.), из корреспонденций специальных корреспондентов «Правды» и «Известий», разосланных на места, и из сельскохозяйственной прессы, т.е. из той «самокритики» по вопросам сельского хозяйства, которая развернулась в советской прессе в связи с пленумами Ц.К. По этим данным можно, с достаточной степенью достоверности, установить следующие факты:

Семенной материал разворовывался повсеместно и почти открыто, на глазах у всех. Зерно разворовывалось в три приема: из кладовых – колхозной администрацией и кладовщиками, на пути из кладовых в полевые станы, возчиками, сбрасывающими мешочки в кусты и на самых полевых станах, бригадирами совместно с трактористами и прицепщиками, работающими на сеялках, которые отсыпали зерно в сумочки и торбочки и прятали в борозды. Сеялки же регулировались на самый редкий посев и сев велся с пропусками

Семенной картофель, который можно сразу же сварить и съесть, растаскивался еще интенсивнее. Растаскивался во время извлечения из овощехранилищ, во время сортировки и резки и во время посадки. Все, что покрупнее и получше, шло в сумочки и торбочки, а самая мелочь и обрезки шли на посадку. Поэтому и «всходы картофеля получились на три метра друг от друга».

Факт массового разворовывания семян подтвердил и Хрущев, когда он на обоих пленумах возмущенно говорил о «снижении норм высева семян». На февральском пленуме Хрущев заявил: «Колхозы и совхозы, при попустительстве райкомов и райисполкомов ОЧЕНЬ ЧАCTO /подчеркну то мною А.Б./ высевают 80-90 килограмм пшеницы вместо 120-180, а то резко снижает урожай». В отношении семенного картофеля Хрущев был еще более …нен когда он на сентябрьском пленуме сказал, что «еще чаще нарушаются нормы посадки картофеля» и что «в колхозах сажается самая мелочь, отходы». Подтвердил Хрущев и факт растяжки времени сева, заявив, что «во многих колхозах и совхозах весенний сев, вместо 5-7 дней, продолжается 20-25 и более дней». Такая совершенно невероятная и, с агрономической точки зрения, совершенно недопустимая растяжка времени посева и низкое качество обработки земли, объясняется также и острым недостатком в колхозах рабочей силы, как результата массового бегства колхозников из деревни.

Однако, самое интересное и важное заключается в том, что все это произошло при наличии в деревне одного миллиона коммунистов, двух миллионов комсомольцев, при наличии партийного и советского аппарата и прочих органов диктатуры и пропаганды, Что делала и как себя вела эта многомиллионная «коммунистическая» армия в деревне? Почему она допустила эти великие антиправительственные и, по существу, антисоветские демонстрации крестьянства? Хрущев охарактеризовал это как «попустительство» со стороны райкомов и райисполкомов, т.е., со стороны местной партийной и советской власти. Хотя эта характеристика относилась только к вопросу о расхищении семян, но по существу это было попустительством и во всем (остальном. Без такого попустительства, сочувствия и содействия ничего подобного произойти бы не могло. Известно, что без соответствующего разрешения уйти из колхоза нельзя, нельзя без такого разрешения и устроится в городе. Несмотря на это, сотни тысяч колхозников ушли и устроились в городе. Кто дал им разрешения? Местные органы власти. То же произошло и с убоем скота и со срывом весенней посевной. Сельские коммунисты, комсомольцы и низовой советский и партийный аппарат оказались зараженными крестьянскими антиправительственными настроениями и сочувствием крестьянству. Советская и партийная низовка казалась не на стороне Кремля, а на стороне крестьянства. Создалось положение, когда большинство населения страны вышло фактически из повиновения центральной власти. Практически обнажилась, давно существующая, но всячески диктатурой скрываемая, пропасть между народом и советской властью. Если к этому прибавить еще безусловное недовольство своим положением основных масс городских рабочих, из которых центральная власть выжимает все, что можно выжать и содержит их в полуголодном и в полунищенском состоянии, то положение сталинских наследников и их мероприятия станут более понятными. В этих условиях, перед сталинскими наследниками вста.ла дилемма – или внять и уступить настроениям крестьянства к признать колхозную систему и политику «партии и правительства» непригодной для крестьянства и коренным образом изменить и то и другое в соответствии с интересами крестьянства и с неизбежными выводами и последствиями для руководства партии и правительства или как-то преодолеть эти настроения и заставить крестьянство работать в рамках существующей системы и политики. Само собой разумеется, что сталинские наследники выбрали последнее. Однако, для них было совершенно ясно, что просто «заставить колхозников работать» уже невозможно. Невозможно, тем более, с существующим низовым аппаратом, сочувствующим крестьянским настроениям и находящимся по существу, в оппозиции к центральной власти. Наде было создать какие-то иллюзии о повороте политики «партии и правительства» в сторону нужд и интересов крестьянства и, прежде всего и в срочном иорядке сменить состав низового аппарата и заменить его новым составом из городских коммунистов, незараженных еще крестьянскими настроениями. У этим двум мероприятиям, по существу, и сводятся основные решения обоих пленумов Ц.К. Причем, срочность второго мероприятия, т.е. смена низового аппарата /сентябрьский пленум требовал закончить эту операцию не позже февраля/, диктовалась тем, чтобы не допустить повторения того, что произошло весною 1953 года, так как такое повторение, кроме всего прочего, грозило стране неизбежным голодом.

Насколько широка и серьезна пыла операция по замене аппарата, можно судить по тому, что смена руководства подверглись не только колхозы, МТС, колхозные парторганизации, райкомы, райисполкомы, районные земельные органы, но и областные органы, связанные с руководством сельским хозяйством, и министерства сельского хозяйства и совхозов, а сами министры

подверглись жесточайшей критике и тоже, видимо, подлежат замене. Виновными и на этот раз оказались все, кроме «партии и правительства», т.е. кремлевской верхушки, которая, как всегда, оказалась непогрешимой. Насколько эта грандиозная операция окажется удачной и как городские коммунисты справятся с задачей «заставить колхозников работать», судить еще рано, хотя на февральском пленуме Хрущев и не скрыл, что качество городских коммунистов, посланных в деревню, «новых хозяев» не удовлетворяет.

В рамках одной статьи нет возможности остановится на организационной и экономической стороне проблемы, хотя они и представляют огромный интерес. В кашей печати не нашли себе еще отражения такие, например, вопросы, как новая роль МТС в окончательном сведении на нет хозяйственной самостоятельности колхозов и те экономические иллюзии и мифы, при помощи которых сталинские наследники пытаются справиться с сельскохозяйственной проблемой.

Задача настоящей статьи сводится к тому, чтобы показать, что в СССР произошли и происходят события величайшей политической важности и этим ответить на вопрос о том, насколько «силен» Советский Союз и насколько правильно оценивается эта «сила» западным миром.

А.БЕРВИК

Оцените статью! Нам важно ваше мнение