ЭМИГРАНТСКИЙ «ТОВАР» — Н.КЛОССОВСКИЙ

"Доброволец" » № 16 Апрель 1954 г. » ЭМИГРАНТСКИЙ «ТОВАР» — Н.КЛОССОВСКИЙ

ЭМИГРАНТСКИЙ «ТОВАР» — Н.КЛОССОВСКИЙ

В общем, российская эмиграция, после второй мировой войны, не имеет настоящих международных связей.

Мировая ситуация отличается от положения в 1918-1920 г.г. тем, что во времена Ллойд Джоржа интернациональный большевизм не был еще нарицательным понятием, соответствующим всеобщему грабежу и торжеству грубой силы. В те времена, однако, Белое Движение боролось еще на юге России и просвещенный Запад занимал выжидательную позицию, так как не было еще выяснено, кто победит в этой борьбе. Осторожность Запада тогда принесло свои плоды, и теперь, после второй мировой войны, да, кстати сказать, и после серии безобидных и бесплодных конференций с наследниками тогдашних людоедов, никто из власть имущих Запада больше не сомневается в том сто с Востока грянет не свет, а одиннадцатая египетская казнь.

Касалось бы, что российская эмиграция — это важнейший союзник Свободного мира в его защите против большевиков. В действительности, нашу эмиграцию обходят, по мере возможности, издалека. В этом виновата, конечно, также и сама эмиграция. Эмигрантская склока, рукопашная схватка между тысячью к одним ее лидером, сотни партий, организаций и объединений — имеют, конечно, какой-то социальный смысл, являются выражением индивидуализма российской интеллигенции. Но все вместе, и лидеры, и организации, пока все еще не в состоянии создать настоящее объединение, т.е. Зарубежное Представительство, с которым руководящие политики свободного мира вынуждены будут считаться.

Правый фланг эмиграции не согласен сотрудничать с ее левым флангом, посколько там состоит лидером некто ИКС. Левый фланг отклоняет контакт со всеми, не стоящими на платформе достижений февральской революции. Ищущих компромисс в этом политическом лабиринте, ожидает с обоих сторон торжественное – «нет, нет, нет! Мы с места не сдвинемся».

Западный свободный мир в этой игре не видит ничего другого, как взаимное петушиное «кукареку» и не берет нас всерьез. По его мнению, нас можно и должно покупать. Если нельзя оптом, то, пожалуй, в розницу, в качестве заправы к общей антикоммунистической похлебке. Таким образом можно из нашей среды извлечь пучек блестящих публицистов, два фунта когда то тяжеловесных политических имен и целый легион трудящихся, привыкших сидеть на пособии для безработных, для которых триста марок в месяц — это предел счастья в эмигрантском бытие. Получается и дешево и сердито. Нам кажется, что предложения нам всегда ниже котируются, сотрудничество с эмигрантами поляками, чехами, венграми и т. п., хотя и у т.н. сателлитов имеются конкурирующие между собой экзильные правительства и советы. Наконец, нам еще кажется, что наши братья по несчастью сумели себя куда лучше поставить, чем мы, устами и деяниями наших политических лидеров.

Дело здесь отнюдь не в долларах и марках, а в моральном весе. А для российской эмиграции, пожалуй, самое важное — это объединение.

Конечно, на легко объединить, например, г.г. Абрамовича с Н.Н.Чухновым. Однако, еще труднее заставить наших друзей-иностранцев понять действительное положение вещей и вести политику постижимую для подсоветских людей. Например, американский флирт с Парижским блоком советским людям совершенно не понятен, т.к. в СССР вопросы сепаратизма вообще не существуют. Отношение Франции к нашей эмиграции в общем аполитичны. Традиция Франции — это убежище всем угнетенным. Французы желают все знать, но держат скорее нейтральную линию по русскому и по большевистскому вопросам. Для Англии, к сожалению, российский вопрос, с точки зрения судьбы Народов России, вообще, не существует. Британская Империя находится на историческом переломе и ей не до наших эмигрантских склок и чаяний. Нельзя, однако, забывать о том, что в Западной Германии и правительственные и оппозиционные круги весьма заинтересованы всем русским.

Общих отношений с российской эмиграцией Германия не имеет. Однако, во время одного недавнего разговора в демократических кругах в Бонне нашему корреспонденту было ясно и определенно сказано, что там прекрасно разбираются между понятиями «российский» и «советский», и что проведана акция, чтобы в немецкой политике и в западно-демократической прессе не употреблялось понятие «русский», когда следует говорить «советский» и «большевистский».

Как это ни странно, но это заявление со стороны демократических кругов Германии является первым этого рода в Европе. Оно особенно характерно тем, что Западная Германия не в состоянии нести помощь российской антикоммунистической борьбе, т.к. ей приходится думать о своих собственных миллионах немцев в советской зоне Германии.

Второе, неофициальное, заявление, сделанное теми же кругами — это выраженная ими симпатия к делу международного «Союза Защиты Порабощенных Народов» в Париже. Здесь проведено в первый раз понятие, что между угнетенными народами находятся и миллионы немцев. Итак, общая судьба людей под большевистским терроре нашла отклик в Бонне. Пусть отклик пока незначительный и не давший еще реальных результатов, но во всяком случае весьма показательный для свободного мира. Немцы на собственном народе знают, что такое большевизм. Они все еще не суверенны, но готовы отнестись, без условий и контрактов, с симпатией ко всем угнетенным.

Этот чисто идеологический подход будет, может быть, использован некоторыми элементами для того, чтобы извлечь из него какие то материальные выгоды. Нам кажется, однако, что именно в Германии никому не нужны те или иные эксперты по российским делам. Здесь важно только одно — неповторение политики Розенберга. Но силы германского неонацизма слишком слабы, чтобы влиять на Боннское правительство, которое на деле доказало, что оно умеет объективно следить за политическими событиями и принимать целесообразные и справедливые решения.

Американский Комитет, представляющий какую-то часть американского общественного мнения и официозно и Стет Департамент, будет наверное искать новых контактов с эмиграцией. Несмотря на его часто упорно-непонятную позицию — мы видим в этом Комитете и необходимого, и желанного нам союзника. Мы, как эмиграция, готовы принять все те условия, которые вообще приемлемы, готовы идти на уступки и жертвы, поскольку они не задевают нашей личной политической чести и чести Народов России. Это не значит однако», что мы готовы принять диктат.

Борьба с большевизмом необходима. Поэтому мы готовы рассматривать каждую разумную концепцию, не наносящую удар по жизненным интересам России, как возможный базис для соглашения, ведущего к победоносной борьбе против коммунизма.

Мы всегда готовы отдать все для этой борьбы, во имя освобождения наших народов. Поэтому нам кажется, что если Американский Комитет пойдет также нам навстречу в своей актуальной деятельности, то самое тесное сотрудничество с ним не встретит ни политических, ни моральных затруднений,

Н.КЛОССОВСКИЙ

Оцените статью! Нам важно ваше мнение