ЕЖ. — М. Пришвин « ДОБРОВОЛЕЦ

"Доброволец" » ПАТРИОТИЧЕСКИЙ И ДЕТСКИЙ РАЗДЕЛ » ЕЖ. — М. Пришвин

ЕЖ. — М. Пришвин

Раз шёл я по берегу нашего ручья и под кустом заметил ежа. Он тоже заметил меня, свернулся и затукал: тук-тук-тук. Очень похоже было, как если бы вдали шёл автомобиль. Я прикоснулся к нему кончиком сапога — он страшно фыркнул и поддал своими иголками в сапог.

-А, ты так со мной! — сказал я и кончиком сапога спихнул его в ручей.

Мгновенно ёж развернулся в воде и поплыл к берегу, как маленькая свинья, только вместо щетины на спине были иголки. Я взял палочку, скатил ею за в свою шляпу и понёс домой.

Мышей у меня было много. Я слышал — ёжик их ловит, и решил: пусть он живёт у меня и ловит мышей.

Так положил я этот колючий комок посреди пола и сел писать, а сам уголком глаза всё смотрю на ежа. Недолго он лежал неподвижно; как только затих у стола, ёжик развернулся, огляделся, туда попробовал идти, сюда, брал, наконец, место под кроватью и там совершенно затих.

Когда стемнело, я зажёг лампу, и — здравствуйте! — ёжик выбежал из-под кровати. Он, конечно, подумал на лампу, что это луна взошла в лесу: и луне ежи любят бегать по лесным полянам. И так он пустился бегать по комнате, представляя, что это лесная полянка.

Я взял трубку, закурил и пустил возле луны облачно. Стало совсем как лесу: и луна, и облако. А ноги мои были, как стволы деревьев, и, наверное, очень понравились ёжику: он так и шнырял между ними, понюхивая и почесывая иголками задники у моих сапог.

Прочитав газету, я уронил ее на пол, лёг в кровать и уснул. Сплю я всегда очень чутко. Слышу — какой-то шелест у меня в комнате. Чиркнул спичкой, зажёг свечку и только заметил, как ёж мелькнул под кровать. Так я и оставил гореть свечку и сам не сплю, раздумывая: «Зачем это ёжику газета надобилась». Скоро мой жилец выбежал из-под кровати — и прямо к газете; вертелся возле неё, шумел, шумел, наконец ухитрился: надел себе как-то колючки уголок газеты и потащил её, огромную, в угол.

Тут я понял его: газета ему была, как в лесу сухая листва, он тащил себе для гнезда. И оказалось, правда: в скором времени ёж обернулся газетой к сделал себе из нее настоящее гнездо. Кончив это важное дело, он вышел из своего жилища и остановился против кровати, разглядывая свечу-луну.

Я подпустил облако и опрашиваю:

-Что тебе ещё надо?

Ёжик не испугался.

-Пить хочешь?

Я встал, ёжик не бежит.

Взял я тарелку, поставил на пол, принес ведро с водой и то налью в тарелку, то опять вылью в ведро, и так шумлю, будто это ручеек поплёскивает

-Ну, иди, иди…- говорю. — Видишь, я для тебя и луну устроил, и облако пустил, и вот тебе вода…

Смотрю — будто двинулся вперед. А я тоже немного подвинул к нему своё ведро. Он двинется — и я двину, да так и сошлись.

-Пей, — говорю окончательно.

Он и залакал. А я так легонько по колючкам рукой провел, будто погладил, и всё приговариваю: — Хороший ты малый, хороший!

Напился ёж, я говорю: — Давай спать. Лёг и задул свечу.

Вот не знаю, сколько я спал, слышу — пять у меня в комнате работа.

Зажигав свечу — и что же вы думаете? Ёжик бежит по комнате, и на колючках у него яблоко. Прибежал в гнездо, сложил его там и за другим бежит в угол, а в углу стоял мешок яблоками и завалился. Вот ёж подбежал, свернулся около яблок, дёрнулся и опять бежит — на колючках другое яблоко тащит гнездо.

Так вот и устроился у меня жить ёжик. А сейчас я, как чай пить, непременно его к себе на стол и то молока ему налью: блюдечко, — выпьет, то булочки дам — съест.

М. Пришвин

Оцените статью! Нам важно ваше мнение