НА ФРОНТЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ВОЙНЫ. — ЕВГЕНИЙ КУММИНГ « ДОБРОВОЛЕЦ
"Доброволец" » №33 Сентябрь 1955 г. » НА ФРОНТЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ВОЙНЫ. — ЕВГЕНИЙ КУММИНГ



НА ФРОНТЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ВОЙНЫ. — ЕВГЕНИЙ КУММИНГ


/К советскому наступлению на эмиграцию/

«Политика Западного мира должна заклю­чаться не в ослаблении, а, наоборот, в усилении холодной войны. Мы избрали неправильный путь. Нам следует дру­жить с порабощенными народами, а не с их поработителями».
Сальвадор де Мадариага, Оксфорд.
/«Нейе Цюрхер Цейтунг», 31. 8. 1955/

Статья знаменитого испанского гуманиста Сальвадора де Мадариага пе­рекликается с меморандумом генерала Давида Сарнова, окрылившим надежды эмиграции — не только российской. Автор меморандума имел 25 марта с.г. продолжительную беседу с Эйгенхауэром. В результате этой встречи Сарнов по дал 5 апреля президенту обширный проект, озаглавленный: «Программа полити­ческого наступления на мировой коммунизма». Тезисы его проекта сводятся к следующему: Т. Коммунизм добивается победы в холодной войне. 2. Западный мир должен в этой борьбе победить, чтобы избежать горячей войны и сохра­нить свою свободу. 3. На фронте холодной войны эмиграции предстоит сыграть решающую роль. К этой роли она должна готовиться.

Грандиозный «план Свободы» не был рожден за письменным столом в од­ном из кабинетов Американской Радиокорпорации. Давид Сарнов, её директор, предварительно обсуждал свой известный меморандум с единомышленниками и отголоски этих бесед несомненно дошли до Москвы. Заславский /работающий в тесном контакте с М. Сусловым, от имени которого даются директивные указа­ния Коминформу/ начал бить тревогу по поводу влияния эмиграции на иностранных политических деятелей и работников международной печа­ти. Предупреждая события, т.е. опубликование и реализацию меморандума, крем­левский «трест мозгов» перешел в наступление. 29 марта в советской зоне Германии был создан комитет «за возвращение на родину», открывший через не­которое время собственную радиостанцию. Деятельность этого комитета, оброс — пего подпольными «группами содействия», исчерпывается, главным образом, слежкой за отдельными лицами и кражей эмигрантских картотек; полученные та­ким способом адреса используются для рассылки агитгазеты и для шантажа в отношении эмигрантов, имеющих родственников по ту сторону железного занавеса. Дополняя работу консульского отдела советского посольства в Париже, фи­нансирующего газету «Русские/!/ Новости», комитет начал собирать адреса и во Франции, о чем свидетельствуют письма читателей в «Русской Мысли». Уси­лил свой натиск и официально зарегистрированный в Бельгии «Союз советских патриотов», насчитывающий около 2000 членов. Этот союз работает в тесном контакте с бельгийской коммунистической партией и с представительством Коминформа в западной Европе /Брюссель, Авеню де Сталинград, здание издатель­ства «Драпо Руж»/

В начале апреля с. г. будапештская газета «Шабад Неп» опубликовала амнистию для венгерской политической эмиграции, которой предлагается вернуться до 4 апреля 1956 года. Амнистия для чехов и словаков была объявлена Э мая, в день «освобождения республики советской армией». Одновременно на­шлась широкая кампания за возвращение польской эмиграции. 31 июля начала работать польская радиостанция «Край». Наконец, 17 сентября последовал указ президиума Верховного Совета СССР, «освобождающий» российскую эмиграцию «от ответственности в том числе и категорию лиц, вовлеченных в анти­советские организации».

Чем же объяснить эти настойчивые призывы к «возвращению на родину»? Советский Союз и страны т. н. народных демократий» в судьбе отдельных эми­грантов, конечно, не заинтересованы. Рабочий потенциал этих стран от возвращения нескольких сот эмигрантских семейств не увеличится. Пропагандное значение возвращенцев имеет на родине лишь локальное значение — примерно колхозного порядка. Результаты советской акции к тому же столь неудовлетво­рительны, что столичная печать упоминает о возвращенцах только в исключительных случаях /как, например, «переход на Восток» неудачливого агента Василакия/.

Анализируя развитие международной политики, мы приходим к выводу, что советская кампания за возвращение на родину преследует только одну оп­ределенную цель: дискредитировать эмиграцию в глазах общественного мнения западного мира. Коммунисты отлично знают, что эпоха улыбок и миролюбивых жестов — при отсутствии конкретных уступок по конкретным вопросам — скоро пройдет, что «новый женевский климат» изменится, когда опять подует холодный ветер с востока. Этот ветер уже дул в Москве, когда Аденауэру была навязана коммерческая сделка: обмен живых людей на официальные дипломатические сношения. В Женеве уже в ближайшие недели выяснится истинная цена улыбок и необязательных жестов. Разочаровавшись в советских обещаниях, свободный мир — не официально и не громко — будет, искать новых возможностей. На эти возможности неоднократно указывали такие видны публицисты, как Лоренц Штукки /«Ди Вельтвохе»/, Юджин Лайонс, де Мадариага и Давид Сарнов. Их общий тезис: «Свободный мир должен опираться не на поработителей, а на порабощенных» кроет в себе большую опасность для мирового коммунизма. Но этот те­зис в то же время предполагает существование определенного звена между по­рабощенными народами и свободным миром. Этим звеном является эмиграция. Сломать это звено, уничтожить эмиграцию политически, дискредитировать её в глазах общественного мнения Запада — в этом заключается задача, которую по­ставили себе члены советского комитета и органы советской разведки в Пари­ке, Брюсселе, в Мюнхене или Аугсбурге.

К этому выводу приводит нас и самый текст амнистии от 17 сентября, /каз президиума Верховного Совета вовсе не рассчитан на возвращение эмигра­ции. Освобождая от ответственности лиц, «вовлеченных в антисоветские орга­низации», амнистия требует, чтобы они искупили свою вину «патриотической деятельностью» /в подпольных группах содействия или по линии шпионажа?/ и кроме того явились бы с повинной. «В этих случаях», говорится в указе, «наказание не должно превышать 5 лет ссылки». Даже такой заслуженный агент, как Василакий, давно уже занимавшийся «патриотической деятель­ностью», сидит теперь в известной киевской тюрьме, «Лукьяновке», в ожидании наказания «не свыше 5 лет».

Политическое значение российской эмиграции определяется личным удельным весом её отдельных представителей, оказывающим бесспорное влияние на иностранный мир. Различные попытки создать широкий антикоммунистически!; фронт до сих пор, к сожалению, кончались неудачей. Между тем, российская эмиграция, сама того не зная, представляет собой грозную силу. Об этом го­ворит уже язык цифр. В 20-х годах российская эмиграция насчитывала около. 2 миллионов человек. Эта цифра косвенно подтверждалась тиражем ежедневных газет, журналов и емкостью книжного рынка. После второй мировой войны на­чался процесс денационализации, оптически создавший иную картину. Многие русские, призванные во Французскую армию, стали подданными той страны, за которую они были готовы проливать свою кровь. Новая эмиграция, переселив­шаяся в большинстве за океан, начала в силу необходимости оформлять свое юридическое положение на чужбине, т.е. принимать подданство приютившей их страны. Второе поколение эмиграции — молодежь, родившаяся и воспитавшаяся заграницей, — приняла во многих странах подданство. Недавно молодой «фран­цуз» Константин Лисенко побил французский рекорд прыжка в длину. Фотогра­фия «молодого французского спортсмена» появилась во всех журналах. Такие «французы», «американцы» или «аргентинцы» насчитываются сотнями тысяч. Ансамбль Жарова получил американские паспорта. От этого хор донских казаков не исчез с нашего русского горизонта. В 1953 году 260.000 нью-йоркских жителей отметили в анкетах, что они владеют русским языком. Эти при­меры не определяют, конечно, общей цифры, которая нами вряд ли преувеличе­на. Заканчивая наш цифровой экскурс, мы попутно отметим, что в одной толь­ко Европе, по данным Американского Комитета «Фри Юроп» проживает: 6.000 болгарских, 10.000 чехословацких, 30.000 венгерских и 864. 000/!/ польских эмигрантов.

Допустим, однако, что нас ровным счетом 2 миллиона. Многие народы, гордящиеся своей принадлежностью к Объединенным Нациям, значительно сла­бее нас в количественном, отношении. Люксембург — с населением в 300.000 человек — в 7 раз слабее нас с арифметической точки зрения. Зато в органи­зационном отношении мы слабее таких лилипутов, как Монако или Сан-Марино.

Говоря о нашей организационной слабости, мы одновременно подчерки­ваем наши громадные потенциальные возможности. Российская эмиграция еще не сказала своего последнего слова. Не раскрывая своих карт, мы все же выразим уверенность, что российская эмиграция сыграет большую роль в пси­хологической борьбе против мирового коммунизма и что Заславскому еще очень часто придется жаловаться на нас в «Новом Мире».

ЕВГЕНИЙ КУММИНГ

 

© ДОБРОВОЛЕЦ



Оцените статью! Нам важно ваше мнение
Глаза б мои не виделиПредвзято, тенденциозно, скучноСталина на вас нетПознавательно.Спасибо, помогли! (1 голосов, средний: 5,00 из 5)
Loading ... Loading ...



Другие статьи "Добровольца":

Автор:

Leave a Reply

XHTML: You can use these tags: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>

Это не спам.