Совершенно ясно, что с нашей эмигрантской точки зрения, вся конференция с участием большевиков — явление отрицательное. Эмигрант по существу — эгоцентрик. Эмигрант ставит на первое место свои политические пожелания и не может привести к общему знаменателю интересы свободного мира, большевиков и свои собственные.
Свободный мир в своей политической игре с большевиками не принимает в расчет наши эмигрантские теории. Это совершенно понятно, т.к. нас мало и, кроме того, у нас нет денег. Он, этот свободный мир, хотел бы решить уравнение с большевистским иксом. Поэтому Запад празднует, как победу, факт предстоящей конференции четырех в Берлине, целью которой является ликвидация всех пунктов преткновения, существующих между свободным миром и коммунистической тиранией. Мы думаем, что эта формулировка дает правильное отражение надежд западных демократий, так часто старающихся соединить несоединимое во имя идеалов, совершенно не воспринимаемых диалектическим материализмом.
В настоящую минуту политическое положение мира приблизительно следующее:
Свободный мир желает подписать мирный договор в Корее. Франция хочет переговоров в Индокитае. Желателен мирный договор с Австрией, свободные выборы для воссоединения Германии.
Коммунисты требуют признания красного Китая, красного правительства Д.Д.Р.. (советской зоны Германии), требуют…
Не стоит перечислять здесь всех требований. В Берлине встретятся два политических течения: пассивное демократическое и агрессивное большевистское. В Берлине будут даны банкеты, столы будут ломиться от икры и водки, залы будут украшены национальными флагами сателлитов и не только сателлитов. Большевики — большие мастера декоративности и на время конференции со стен советского сектора исчезнут, вероятно, тряпки с антидемократическими лозунгами и нигде ничего не увидишь, что позволило бы представителям свободного мира думать о советском насилии над свободой человека.
Пресса западного мира переполнена комментариями на тему предстоящей конференции. Ведущие политики развивают кипучую деятельность, подготовляя программу конференции. Народы, свободных от коммунизма стран, обращают свои взоры к Берлину в надежде, что, наконец, кончится холодная война, что обе экономические системы найдут общий язык, что возобновится западно-восточный товарообмен, что наступит период благополучия. Что людоеды перестанут быть людоедами.
Собственно говоря, разбудив все эти надежды, большевики уже расположили к себе некоторые общественные круги Запада. Тем не менее, не вполне понятно, чем руководился Кремль, когда, после многомесячного саботажа всех западных предложений, большевики вдруг — нотой от 26 ноября — выразили свое согласие на участие в конференции. Трудно также судить, является ли эта нота переменой курса советской политики, или ее опубликование было только одним из каверзных шахматных ходов с целью спутать карты свободного мира в удобный для коммунистов политический момент. Правда, политический комментарий московского радиовещания гласит, что кремлевская политика остается неизменной, но нам кажется, что главные московские водители, субъективно говоря, весьма умные люди. Конференция четырех, во всяком случае откладывает на какое-то время шансы ратификации европейских договоров и дает сильные аргументы в руки их французских противников. В интересах Кремля, на первом плане стоит оторвать Францию от Англии и Америки. Прения во французском парламенте лишний раз доказали, что политическая жизнь в Париже погружена во всеобщий хаос. В этот момент большевикам весьма полезно усилить позиции компартии и ее «союзника» в лице бывших голлиетов.
Итак, в участии большевиков на Берлинской конференции мы не видим никакого специального достижения западного мира. Мы верим словам московского радио, что коммунисты остаются коммунистами. Смысл их присутствия за зеленым столом лежит в выигрыше времени, или иначе — в заторможении и приведении в окончательный тупик европейских договоров. Кажется, эту истину нашел канцлер Аденауэр, обратившийся с призывом к Франции реализовать соглашение.
Конференция четырех будет одним из этапов борьбы за Францию и ее позиции в ближайшем будущем. Советы желают довести Францию до почти что нейтральности, исключить ее морально из северо-атлантического пакта. В 1935 году Гитлер подобными маневрами отколол (в иных политических условиях) Польшу от Франции и создал себе удобную почву для будущего нападения. В результате он выиграл эту фазу борьбы. Франция, однако, и сегодня еще — великая держава, и нам кажется, что она в итоге не поддастся большевистским интригам.
Конечно, для нас конференция четырех имеет отрицательное значение, но, если «ничто не изменилось под нашим Зодиаком», то в январе месяце дипломаты разъедутся по домам не солоно похлебавши, а мировые вопросы останутся неразрешенными, как и все то, в чем принимали до сих пор
коммунисты в международном масштабе.
И, может быть, после конференции, мир поумнеет еще на несколько процентов. Поймет, что людоеды все еще не записались в вегетарианцы. А если не поймет, то придется ждать новой «конференции». И так — без конца.
Л.Н.МОНТВИДТОцените статью! Нам важно ваше мнение
(Вы еще не оценивали)
Loading ...Другие статьи "Добровольца":
- НОВЫЕ ОПАСНОСТИ — ЮРИЙ МЕЙЕР
- ПЕРЕД НОВОЙ ПУСТОСЛОВИЦЕЙ — Л.Н.М.
- ФРАНЦИЯ и АНТИКОММУНИЗМ — H.КЛОССОВСКИЙ
- ПРЕДМЕТНОЕ ОБУЧЕНИЕ — Л.Н.МОНТВИДТ
- БОЛЬШЕВИКИ ВЫНУЖДЕНЫ КОЗЫРЯТЬ. — ЮРИЙ МЕЙЕР
Автор: Л.Н.МОНТВИДТ
Loading ...