ДОБРОВОЛЕЦ

Заканчивается уборка хлеба на целинных землях, можно уже подвести некоторые итоги и составить представление о результатах освоения целин­ных земель.

Уборочная кампания на целинных землях Сибири и Казахстана была лучше подготовлена и началась в более благоприятных условиях, чем в дру­гих районах страны. Ни в людях, ни в технике недостатка не было. К кад­рам, мобилизованным зимой и весной «на освоение целины», прибавились кадры мобилизованные на уборку урожая. Людей, в том числе и специалистов, а также и всякого рода партийных погонял, на целину нагнали больше, чем требовалось. К технике, имеющейся на месте, прибавилась техника специально привезенная для уборки урожая. Новые тракторы, комбайны и зерноочистительные машины прямо с конвееров заводов направлялись на уборку урожая в Сибирь и Казахстан. Огромное количество тракторов и комбайнов, вместе с трактористами и комбайнерами,  было переброшено из районов уже закончив­ших уборку. Во всех крупных городах, вместе с шоферами, был мобилизован автотранспорт; сведен был по-военному в «автороты» и направлен на уборку целинных земель. Техники было сосредоточено значительно больше, чем ее требовалось.

Расчет был на то, чтобы массированным применением техники успеть убрать урожай до наступления осенней распутицы. Определены были и сроки: не больше, чем в 20 дней. Советская пресса гордо заявляла, что «на целинных землях созданы все условия для успешного проведения уборки урожая и хлебозаготовок». Казалось, что уборка урожая на целинных землях будет проведена значительно лучше, чем в остальных районах страны. Но так толь­ко казалось. Все было хорошо «на бумаге, да забыли про овраги». Такими оврагами и на целине, как и во всей стране, оказались люди. У людей же не оказалось главного — интереса и желания работать на «партию и правитель­ство.» Люди «регульнули» уборочную и на целине. Факты, показывают, что уборка урожая на целинных землях проходит еще хуже, чем в остальных рай­онах страны и с еще большими потерями урожая. Вместо декретированных 20 дней, уборка длится уже больше двух месяцев и завершит ее, очевидно, су­ровая сибирская зима.

Советская пресса лишилась уже былого оптимизма и ищет сейчас коз­лов отпущения, на которых можно было бы свалить вину за провал уборки урожая и на целинных землях. «Известия» от 9-го сентября признают, что » уборка идет хуже чем в прошлом году». «Главная причина отставания заклю­чается в том, что советские работники, руководители МТС и колхозов прояв­ляют медлительность, мирятся с серьезными недостатками в организации уборки хлебов». Очень плохо на уборке используется техника.

В артели «Красный Октябрь» (Красноярской области) десять комбайнов за десять дней скосили только 110 гектаров, т.е. косили по одному гекта­ру на комбайн в день. «Длительные простои комбайнов стали обычным явле­нием и в Камалинской МТС». «В Емельяновском районе три МТС имеют 150 комбайнов, но средняя дневная выработка на комбайн не достигает и двух гектаров». «Руководители исполкома краевого совета и управления сельско­го хозяйства -благодушно относятся к создавшемуся положению.» Газета жа­луется на то, что наряду с суматохой и штурмовщиной широко распростране­ны «расхлябанность и недисциплинированность на уборке и хлебозаготовках и безответственное отношение к хлебу».

Специальный корреспондент «Известий»(в номере от 5 сентября) в Алтайском крае пишет:»Многие агрономы и инженеры МТС еще не стали орга­низаторами уборки урожая. Наблюдается безучастное отношение специалис­тов к работе комбайнового парка. В Серебропольской МТС 13 агрономов, 3 инженера, 7 участковых механиков, а выработка комбайнов не достигает и половины нормы. Районные и краевые организации не сумели поднять, наце­лить огромную армию специалистов МТС на борьбу за высокие темпы и каче­ство уборочных работ,» В виде иллюстрации низкой выработки комбайнов, корреспондент приводит жалобу комбайнера Кузьменко: «Два наших комбайна, жалуется он, сделали за день четыре круга вместо двенадцати. Нам выде­лили три грузовых машины. В одной из них лопнул картер маховика и ее пришлось тащить в мастерскую. Потом поломалась и вторая. На два комбай­на осталась одна автомашина. Вот и получается, что мы полчаса косим, а час стоим. Какая тут может быть выработка.»

Такая же суматоха и бесхозяйственность происходит и в Акмолинской области. Специальный корреспондент «Известий», в номере от 28 сентября, приводит характерный разговор агронома с комбайнером. Агроном останавли­вает комбайн и спрашивает комбайнера: «почему вы продолжаете косить на высоком срезе? Мною было сказано, чтобы десять гектаров перекосили. По­чему вы не выполнили этого указания?» — «Агроном указал, отвечает комбай­нер, а бригадир Кондыбко по-своему приказал — не прекращать косовицу. Кому теперь подчиняться, просто не знаю». «На массиве в 8 тысяч гектаров ра­ботает 27 комбайнов, как за всеми усмотреть?» — жалуется агроном. «Практи­ка показывает, жалуется, в свою очередь корреспондент «Известий, что агрономы не проявляют себя боевыми организаторами борьбы за высокие тем­пы и качество уборки урожая. Не чувствуется их влияния в планировании страдных работ». Все жалуются, а бесхозяйственность и порча урожая про­должается. «По дорогам от совхозов в районный центр Атбассар, пишет тот же корреспондент, желтоватые хлебные россыпи покрывают колею и дорожные обочины. На ухабах зерна еще больше, — видно, что оно сыпалось через борт кузова. На щетинистой стерне, в кучах соломы можно увидеть много ко­лосьев, истоптанный хлеб. Кругом гривки несжатой пшеницы, под ногами сре­занный колос. Машины не отрегулированы, убирают на высоком срезе, зерно­уловителей нет».

Не лучше положение и в Томской области. Специальный корреспондент «Известий», в номере от 21 сентября пишет: «В Тегорском, Туганском, Зырян­ском, Молчановском, Пышкино-Троицком и Чианском районах средняя выработ­ка на комбайн не превышает двух-трех гектаров в день. В совхозах и кол­хозах области велики потери урожая. Много зерна уходит из комбайнов вместе с соломой и половой, остается на полях в колосьях, теряется при транспортировке, во время очистки и просушивания. На токах скопились ты­сячи тонн зерна. Зерно портится и гниет».

Еще хуже положение со скошенным уже хлебом. Вот как это положение описывает специальный корреспондент «Известий» из Кустонайской области в номере от 12 сентября: «Сырое зерно из-под комбайнов свозится на тока, осыпается к огромные кучи, сгорается и гибнет. На току колхоза имени Ча­паева лежит под открытым небом 50.000 пудов пшеницы. Два комбайна заняты тем, что пропускают через решета слежавшееся зерно, но оно продолжает портиться буквально на глазах. Часть сырой пшеницы проросла, ее отправ­ляют на животноводческие фермы. Испорченным зерном будут кормить скот. «Губим, губим хлеб, — озабоченно и беспокойно говорят колхозники…» и в душе, добавим от себя, проклинают советскую власть. Такая же картина, утверждает корреспондент, «в Урицком, Узункольском, Пресногорьковском и других районах области». «На токах скопились сотни тысяч пудов зерна и зерно подвергается порче». «Автотранспорт не может нормально ра­ботать из-за непроезжего состояния дорог. Машины вязнут и буксуют не столько в пути по степным плохим дорогам, сколько в населенных пунктах. Лестные органы не позаботились своевременно о ремонте мостов и переез­дов. И теперь в любом населенном пункте стоят застрявшие в грязи машины с зерном.»

Примерно та же картина и в Алтайском крае. Специальный корреспондент «Известий» в номере от 29 сентября пишет: «На окраине города Алейска возвышаются горы зерна. Хлеб беспорядочно разбросан прямо на раскисшей от дождей земле. Часть зерна уже проросла, пропадает. У зерна от за­ри до темна пасутся стаи гусей, уток и кур, кормятся телята». Этот склад зерна в грязи «возник в конце августа, когда на алейский элеватор пото­ком устремился хлеб нового урожая. Значительное количество доставленно­го зерна оказалось влажным, сорным, некондиционным. Тогда то руководите­ли элеватора и предложили сваливать сюда некондиционное зерно. Подобные тока образовались также в Поспелихинском,  Шелаболихинском, Шипуновском, Каменском и других районах края. Здесь зерно неделями лежит под открытым небом, проростает, гибнет. А от ворот элеваторов и заготовительных пунктов к ним продолжают поворачивать все новые вереницы автомашин, доставляющих влажное и засоренное зерно». «Но почему не подрабатывают, не сушат зерно на месте, до отправки в элеваторы?  Ведь в МТС, колхозах и совхозах края насчитывается около полутора тысяч зерносушилок, достаточно зерноочистительных машин. А дело в том, что большая часть этой техники бездействует; плохо организован труд на токах по чистке и сушке зерна.» «Многие председатели колхозов и бригадиры полеводческих бригад не утруждают себя заботой об очистке и сушке зерна, уповая на то, что это будет делать за них кто-то другой.»

Много зерна портится и гибнет из-за плохой работы автотранспорта. Вот что пишет по этому вопросу специальный корреспондент «Известий», в номере от 23-го сентября, из Казахстана: «Для перевозки зерна с токов на заготовительные пункты в Кокчетавской области выделено несколько тысяч грузовых автомашин. Однако используются они крайне непроизводительно — не больше чем на 30-40%.» «Многие шоферы выполняют нормы только на 20%. Кокчетавский трест Союззаготтранса имеет 2200 автомобилей. Из-за крайней неорганизованности работы шоферов, с токов на элеваторы за первую декаду сентября перевезено всего лишь 22 тысячи тонн зерна. Производи­тельность — одна тонна в день на машину. Больше 30% машин ежедневно про­стаивают из-за технических неисправностей.» Велики простои автотранспор­та как при нагрузке зерна на токах, так и при разгрузке его на элевато­рах и заготовительных пунктах». В Рузаевском районе «автомашины при каждом рейсе по два-три часа стоят на токах в ожидании погрузки зерна, на заготовительных пунктах они часами ожидают разгрузки.» «Такую же картину можно ежедневно наблюдать на заготовительных пунктах Арык-Балыкского, Айртаусского и других районах области. На Тайчинском элеваторе, например, шестьдесят автомашин Одесской автороты однажды стояли в ожидании раз­грузки тринадцать часов. Каждый день, говорят шоферы, работники элеватора задерживают нас на пять-шесть часов. Об этом знаю областные организа­ции, но, как говорится, воз и ныне там.» «На Кокчетавский элеватор зерно доставляют и машины-самосвалы. На разгрузку такой автомашины, как известно, требуется 12 секунд, но на элеваторе в Кокчетаве самосвалы разгру­жают… два-три часа. Дело в том, что здесь не удосужились устроить хотя бы простейшую площадку для разгрузки самосвалов, их разгружают вручную — лопатами.»

Таково фактическое положение с уборкой урожая на целинных землях. Можно без преувеличения считать, чго добрая половина зерна, выросшего на поднятой целине, будет погублена. Во что обойдется полученное зерно, трудно даже представить. Одной техники наломали столько, что ее не отремонтировать и за год.