ПАДЕНИЕ МАЛЕНКОВА И АРМИЯ. — Н. Я. ГАЛАЙ « ДОБРОВОЛЕЦ
"Доброволец" » №27 » ПАДЕНИЕ МАЛЕНКОВА И АРМИЯ. — Н. Я. ГАЛАЙ



ПАДЕНИЕ МАЛЕНКОВА И АРМИЯ. — Н. Я. ГАЛАЙ


От редакции. Нижеследующая статья Н. Я. Галая перепечатывается из сборника» «Еженедельный обзор важнейших событий в СССР», издания Исследовательско-Библиографического отдела при Институте по изучению истории и культуры СССР, в Мюнхене, по разрешению ее автора.

Можно с уверенностью предсказать, что вынужденный уход Маленкова с поста председателя Совета Министров СССР и замена его маршалом Булганиным, вызовет в прессе свободного мира множество комментариев о возросшем в советской внутренней политике значения армии. Не только факт назначения маршала Булганина, бывшего министра обороны, явится основанием для этих комментариев.

В еще большей степени основанием для выводов о росте значения ар­мии во внутренних событиях послужит прочно владеющая представлениями за­падных исследователей концепция о нормальном завершении больших револю­ций военной диктатурой. Пример, так называемой, великой французской рево­люции с «18 — м брюмера» Наполеона — образец этой исторической схемы.

Свидетельством прочности этих представлений является факт, что при каждом крупном политическом сдвиге и обострении внутреннего положения в стране, иностранная пресса заполняется комментариями о закулисной или да­же открытой роли армии в происходящих событиях, как независимой от партийной власти государственной силы. Уже первые комментарии к советским событиям 8-го февраля, появившиеся в иностранной прессе, нагляд­но иллюстрируют данный прогноз. Так, немецкая радио — передача в следующих положениях комментировала со бытия: «конец нового курса, начатого Маленко­вым после смерти Сталина; ныне у власти армия; это она потребовала удале­ния Маленкова; сегодня — маршалы имеют слово; причина перемены курса — в противоречиях сторонников развития «ширпотреба» со сторонниками усиле­ния тяжелой промышленности и победа последних; генералы же, в проблеме «масло или пушки» — всегда и во всех странах высказываются за пушки; Булганин хотя и не принадлежит к кадровым настоящим военным, сумел внушить к себе доверие армейских руководителей и выдвинут ими.

Если комментарии обозревателей большой иностранной печати и не бу­дут столь примитивны и малокомпетентны как приведенные выше, все же ос­новная мысль об армии, стоящей за кулисами событий, — будет в их оценке событий доминирующей.

Однако анализ событий и положения армии в государственном и партий­ном аппарате заставляет сделать более сложные прогнозы.

Отставка Маленкова есть следствие внутренней борьбы в партии. Дви­жущим стимулом данной борьбы в партии нельзя считать лишь домогательства на власть тех или иных претендентов, хотя и данный момент может играть некоторую, второстепенную роль в событиях. Основной причиной борьбы яв­ляется идеологический момент. Характерным признаком этой идеологической подоплеки событии можно считать то, что не общие принципы коммунистической идеологии и ее стратегия — борьба за установление коммунизма во всем ми­ре — являются предметом разногласий и причиной борьбы на верхах партии, а тактические методы проведения их в жизнь. Проблемы коммунистической тактики: проводить ли коммунизацию мира и захват необходимых для этого по­зиций «тихой сапой» или усиленным давлением, виды, степени и градация этого давления, центр тяжести приложения сил политического и военного воз­действия, время его проведения, — таковы объекты борьбы на верхах комму­нистического руководства, в президиуме партии и ее Ц.К. Данное положение осложняется для коммунистических руководителей еще тем, что не внешняя политика предопределяет проблемы данной тактики, а внутреннее положение в стране. Это внутреннее положение, предопределяющее возможности СССР, складывается из факторов составляющих военный, экономический и социаль­ный потенциал СССР на данном этапе. Последний фактор — социальный — предо­пределяет мораль и настроения всего населения страны, а потому является решающим и для первых двух: военного и экономического. Советским руково­дителям, по опыту минувшей войны, лучше чем другим известно значение мо­рального фактора для боеспособности вооруженных сил, и по опыту экономи­ческого строительства — его роль в трудовых достижениях или провалах. Зна­чение же настроений, чаяний и морали широких народных масс и отдельных слоев советского общества представляют на послевоенном этапе развития СССР уже не только пассивный, а в определенной степени и активный фактор, с которым вынуждены считаться советские руководители. Для иллюстрации по­ложения можно привести следующее сравнение: подобно тому как инженер ги­дравлик может направить движение реки по определенному руслу и заставит водную энергию производить нужную ему работу, он не в состоянии заставить реку потечь вспять, а его просчет в технических расчетах неизбежно сор­вет намеченные им работы. Такой же просчет в тактических расчетах грозит провалом всем достижениям и всей стратегии коммунизма от силы внутренних и внешних сопротивлений.

Таково значение разногласий по поводу тактических методов проведе­ния в жизнь основ коммунистической стратегии, предопределяющее остроту внутрипартийной борьбы.

Как известно, наряду с партийной структурой, СССР представлен и его государственным аппаратом. Интересы обоих аппаратов — партийного и государственного — далеко не идентичны. Задача сочетания государственных и партийных интересов, часто находящихся в противоречии и даже в острой коллизии друг с другом, была поставлена жизнью с самого начала существо­вания СССР. Со времени провозглашения этапа «построения социализма в од­ной стране» и обострения отношений с внешним миром, она приняла особую актуальность. Эта актуальность сохраняется и ныне на этапе «сосуществования двух разных систем». Из опыта и ряда минувших неудач коммунистическая партия вынуждена была сделать практический вывод, что полное попрание партийной догмой государственных интересов страны приводит и пар­тию на порог гибели, так как ее главная сила заключается во владении го­сударственными ресурсами страны, составляющей материальный плацдарм для основной цели партии — мирового коммунистического господства.

Методом персональной унии государственных и партийных функций, т. е. назначением одних и тех же лиц на руководящие посты в партийном и государ­ственном аппарате советские руководители пытались разрешить эту проблему.

Роль армии в государственном и партийном аппарате СССР также двой­ственна, как и общая структура СССР. В государственном аппарате роль ар­мии не отличается от таковой для армий государств свободного мира. Армия есть средство внешней политики государства — защита его границ — и внут­ренней: социального и политического сплочения государственного организма через привлечение всех социальных слоев народа и всех наций многонацио­нального государства к обязательной для всех воинской службе. Иной аспект имеет армия в отношении партийного, надгосударственного лика СССР. Она долженствует не только быть покорным орудием правящей государством комму­нистической партии, но и быть одухотворенной коммунистической идеологией. Результатом является тот же внутренний конфликт и коллизия в сознании ее представителей в отношении их одновременных обязанностей по государствен­ной и партийной линии. Та же система, как и в общей структуре власти в СССР, система персональной унии государственных и партийных функций выс­ших и средних представителей армии, предназначена устранить данную колли­зию и обеспечить единство и подчинение партийным интересам. Так, все выс­шие представители армии, именно лица находящиеся на высших командных дол­жностях — заместители министров, являющиеся одновременно главнокомандую­щими сухопутных, морских и воздушных сил, начальники родов войск, команду­ющие военными округами, — являются одновременно членами президиума ЦК или кандидатами в члены.

Эта система персональной унии государственных и партийных обязан­ностей продолжена до самых низов армии. Выступление маршала Василевского на XIX съезде партии указало, что партийная надежность армии обеспечива­ется отбором на командные должности генералов и офицеров «преданных пар­тии лиц» /число которых составляло тогда /осенью 1952 года/ 86,4% в отноше­нии всего офицерского состава. Выступление Молотова перед Верховным сове­том 8.2.1955 года указывало на 77% коммунистов и комсомольцев в отношении всего состава армии.

Эта продуманная система подчинения армии партии и лишения ее воз­можности играть роль самостоятельной политической силы, действенна, как показывает опыт, при отсутствии раскола и разногласий в самой партии и в условиях мирного времени, при возможности необходимой дозировки партийной прослойки. Однако, обеспечивая включение армии в партийный аппарат с под­чинением ее задачам и воле партии, эта же система предопределяет участие высших руководителей армии, а с ними и самой армии, во внутрипартийных склоках и борьбе. Совершенно несомненно, что борющиеся в ЦК группы ищут опоры среди своих военных коллег по партии и ряд военных представителей дожжен оказаться в разных лагерях. С ними могут быть притянуты в разные лагери и те силы, т. е. части армии, которые им непосредственно подчинены. Данное положение о неизбежности втягивания армии во внутрипартийную борь­бу приобретает особую актуальность в связи с ударом по аппарату войск МВД, проведенном одновременно с делом Берия. Однако, в этой борьбе армия, в — лице ее высших представителей, не будет пока представлять из себя моно­лит, как склонны считать западные наблюдатели, а сама армия может быть лишь на ролях беспрекословных исполнителей приказов «политизированных» маршалов.

В связи с данными логическими заключениями приобретает большую правдоподобность сообщение ушедшего в Японии на свободу работника МВД Растворова, что в деле Берия последним подготовлялся переворот при помощи командующего московским военным округом генерал — полковника Артемьева, опи­равшегося на 2 дивизии своего округа. Игра была сорвана привлечением про­тивниками Берия маршала Жукова и тайным сосредоточением к Москве трех дивизий из Уральского военного округа. Сообщение Растворова подтверждает­ся фактами бесследного исчезновения генерала Артемьева с комендантами Москвы и Кремля и выводом из Москвы после ареста Берии 4-ой танко­вой гвардейской Кантемировской дивизии, стоявшей до дела Берия в Москве постоянным гарнизоном о

В свете данного анализа можно сделать выводы в отношении ныне про­исходящих событий, как общего порядка, так и в отношении участия в них военных представителей.

Прежде всего можно считать, что удаление Маленкова является чисто партийной акцией, а не делом армии, как независимой от партии силы. Собы­тия означает начало конца коллективного руководства и выдвижение на пер­вое место в СССР Хрущева, первого секретаря партии, поставившего на пост премьера своего послушного выполнителя Булганина. Этим создается положе­ние аналогичное предвоенному, когда фактический глава — Сталин, занимал должность генерального секретаря партии, Калинин был председателем прези­диума Верховного Совета СССР и Молотов — председателем совета министров.

Затем можно утверждать, что Булганин выдвинут на новый пост не Как представитель армии, для которой он является в первую очередь лишь поли­тическим авторитетом, а как партийный соратник Хрущевской фракции. Правда, в деле борьбы Маленкова и Хрущева участвовали с обоих сторон и ряд выс­ших представителей армии, заседающих в ЦК. Булганин на стороне Хрущева не является главой армейского монолита, а был лишь возглавителем той груп­пы военных, на которую опиралась фракция против Маленкова. Назначения по военному ведомству покажут тех лиц какие были за Булганиным. Одно из этих назначений по военному ведомству уже стало известным, и оно представляет в ходе событий сенсацию не меньшего значения, чем смещение Маленкова. Это назначение на пост министра обороны маршала Жукова. Сенсация этого назна­чения заключается в том, что из всех «политизированных» маршалов именно Жуков был ближе к группе Маленкова и стоял в определенном антагонизме к маршалам Василевскому и Соколовскому, бывшим ближайшими сотрудниками Бул­ганина со времени занятия им поста военного министра. Это был период на­хождения Жукова в опале, когда с должности заместителя Сталина, как главно­командующего и военного министра, с одновременным исполнением обязанностей советского»проконсула» в Восточной Германии, он был направлен в почетную ссылку, сначала в Одесский, а потом в Уральский военный окру г. Именно за этот период командования Жуковым Уральским военным округом/1947 — 1952 г. /, округ, на страницах «Красной Звезды», чаще других подвергался резкой кри­тике за неудовлетворительную постановку политического воспитания войск, отставание в спортивной подготовке и другие недостатки. Из этой ссылки он был возвращен после смерти Сталина и назначен, наряду с Василевским на равную должность первого заместителя министра обороны Булганина. За последние 2 года можно было отметить постепенный рост влияния Жукова: открытие ему памятника, как трижды герою Советского Союза в его родном селе, назна­чение на ответственные должности ряда лиц тесно связанных с ним в минув­шую войну /как например: ген. полк. Руденко начальником штаба главнокоманду­ющего воздушных сил, ген. армии Малинина — на должность заместителя началь­ника Ген. Штаба и ряд других назначений/ и оттирание на более низкие дол­жности противников Жукова /например, маршала Соколовского/. Поэтому было ло­гично считать, что в неустойчивом равновесии коллективного руководства, именно Жуков был выдвинут Маленковым в противовес креатуре Молотова и Булганина — Василевскому на равный с ним пост в армии. Назначение ныне Василевского больше соответствовало бы партийному характеру нынешнего пе­реворота.

Кроме того и другой момент является сенсационным в назначении Жукова. Из всех маршалов Жуков является наиболее популярным в армии и име­ющим, заслужено или нет вопрос особый, репутацию наименее «политизирован­ного» маршала, т. е. военного в первую очередь государственных, а не партий­ных тенденций, хотя Жуков уже с 1918 года является членом партии. Его назначение также по этой причине не соответствует логике происходящих партийных событий.

Однако, если принять гипотезу, что внутреннее напряжение в Кремле, на партийных верхах, и в самой стране значительно сильнее, чем свидетель­ствует бескровный пока «дворцовый «переворот и стоящие за Маленковым си­лы не являются еще окончательно сломленными, а лишь подавленными выдвиже­ние популярнейшей и авторитетнейшей фигуры из всех военных получает свою логику. Назначение Жукова, имеет тогда целью заглушить оппозицию в самой Армии, могущей иметь место из-за возвращения на старый сталинский курс, и поставить армию на поддержку Хрущевской фракции. Однако последнее означало бы поддержку Жуковым Хрущева и отход от Маленкова. Будущее пока­жет, сделал ли Жуков ставку на более сильного в партийной борьбе или ему предстоит в скором времени уступить свое место другому, и его нынешнее назначение является переходным, подобно назначению Маленкова министром электростанций.

Также имеет вероятность предположение, что намечающееся заострение внешне-политического курса в назначении Жукова — авторитетнейшего и в гла­зах Запада советского военачальника — получает уже сразу психологически дополнительный импульс.

Означает ли все это справедливость выводов западных комментаторов, что «ныне армия и маршалы у власти»?

Данный вывод, по логике сделанного выше анализа, надо признать поспешным и несоответствующим еще действительности, и выдвинуть вместо него следующие положения:

  • 1/ Армия уже участвует через своих высших представителей во внутри­партийной борьбе, поддерживая или борясь за тех или иных партийных пре­тендентов на власть.
  • 2/ В этой борьбе высшие руководители армии не представляют моноли­та, а находятся в разных партийных фракциях.
  • 3/ Сама армия пока сознательно не привлекается к партийной борьбе, являясь, так сказать, потенциальной силой за кулисами событий, на которую стремятся опереться борющиеся стороны.
  • 4/ Назначение Жукова свидетельствует о возросшем значении армии во внутриполитических событиях, но не свидетельствует еще о ее самостоятель­ной роли, как независимой от партии силы.
  • 5/ Хотя на данном этапе сама армия не в состоянии принять участие во внутренней борьбе, дальнейшее развитие событий может привести к ее участию. Однако, последнее сможет иметь место еще не в ближайшем будущем.

Таково значение происходящих в СССР перемен и роли в них армии.

Н. Я. ГАЛАЙ

 

© ДОБРОВОЛЕЦ



Оцените статью! Нам важно ваше мнение
Глаза б мои не виделиПредвзято, тенденциозно, скучноСталина на вас нетПознавательно.Спасибо, помогли! (Вы еще не оценивали)
Loading ... Loading ...



Другие статьи "Добровольца":

Автор:

Leave a Reply

XHTML: You can use these tags: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>

Это не спам.